| 51
Капля влаги страдала — ушла в океан,
Искра тверди пылала—унес ураган,
Вот вся суть твоего бытия в этом мире:
Словно был и куда-то исчез таракан.
52
Я несчастен и мерзок, подвержен грехам,
Только жертв приносить не намерен богам.
Коль с похмелья трещит голова по утрам,
Верный кубок излечит меня, а не храм.
53
Ты в бесплодных заботах о завтрашнем дне,
Я живу и судьбою доволен вполне,
Ибо завтра расстаться с юдолью земною
И тебе предстоит, и назначено мне.
54
Тому, кто овладел всех тайн великим царством,
Ни радость, ни печаль не кажутся коварством.
Поскольку и добро и зло равно пройдут,
Болезнью хочешь — будь, а хочешь — будь лекарством.
55
Капля жидкости чресла пожаром зажгла,
Из нее наша жизнь, как тюльпан, расцвела.
А назавтра наш прах буйный ветер развеет,—
Так поспешно на свете вершатся дела.
56
Наповал все печали мой кубок убьет,
В нем богатство, веселье и радость живет.
Дочь лозы я сегодня беру себе в жены,
А рассудку и вере дам полный развод.
57
Наша жизнь — караван бесконечных скорбей,
Лишь весной нам недолго поет соловей.
О саки! Брось заботы о райском блаженстве.
Ночь прошла. Выпей кубок и оземь разбей.
58
Пусть будет сердце страстью смятено,
Пусть в чаше вечно пенится вино.
Раскаянье Творец дарует грешным —
Я откажусь: мне ни к чему оно.
59
Солнце бросило в воздух арканы огня,
Шарик в небо запущен владыкою дня.
«Пей вино!» — восклицает влюбленное сердце,
«Пейте!» — вторит вселенная, эхом звеня.
60
Не понять тебе наши, о муфтий, дела:
Мы свой дух укрепили, пропившись дотла.
В нашей чаше вино, а в твоей —- кровь людская,
Вот куда кровожадность тебя завела.
61
В этом суетном мире, коварном, большом,
Поит жизнь нас отравленным, мутным вином.
Я хочу, чтобы яд меня долго не мучил,
Осушить свою чашу единым глотком.
62
Красавица, что сердце мне разбила,
Сама в силок любовный угодила.
Могу ль себе лекарство я найти,
Когда в огне недуга лекарь милый.
63
Если даже все царства земные пройдешь,
В мире лучше вина ничего не найдешь.
Вздох из сердца влюбленного, право, приятней
Бормотанья молитв лицемерных святош.
64
Пей вино, постарайся прожить без забот,
Ты получишь еще свою долю невзгод.
Повернется над нами коварное небо,
Хлеб насущный, пожалуй, и тот отберет.
65
Я скитался всю жизнь во горам и долам,
Но нисколько свои не поправил дела.
Я доволен и тем, хоть превратности были,
Все же жизнь и приятного много дала.
66
О мирском ты в заботах и ночью и днем,
Позабыл, что предстанешь пред вечным судом.
Посмотри, как с людьми расправляется время,
И тебя оно скоро отправит на слом.
67
Если мудрость начертана в сердце строкой,
Значит, будет в нем ясность, любовь и покой.
Надо либо Творцу неустанно молиться,
Либо чашу поднять безработной рукой.
68
Чистым в мир я пришел — взят был скверною в плен,
Долго радостью цвел, но засох от измен.
Опалили мне сердце горючие слезы,
Предвещает закат только старость и тлен.
69
Словно солнце, сияет царица — любовь,
К нам с небес залетевшая птица — любовь.
Не любовь — соловьиные сладкие трели,
Страсть, что в сердце глубоко таится — любовь.
70
Чтоб добиться любви самой яркой из роз,
Сколько сердце изведало горя и слез.
Посмотри: расщепить себя гребень позволил,
Чтобы только коснуться прекрасных волос.
71
Я не знаю, каких удостоюсь наград:
Уготован мне рай или мерзостный ад?
Вам — обещанный рай, мне же дайте сегодня
Здесь красавицу, чашу с вином и барбат.
72
Сок лозы показался мне кровью спьяна,
Я сказал: «Пить отныне не буду вина!»
Разум тут же поправил меня: «Пожалеешь!
Кто не пьет, тот, поверь, не живет, старина!»
73
Перед смертью, друзья, дайте чашу услад,
Пусть вино озарит мой печальный закат.
Как умру, омовенье вином совершите,
Посадите над прахом моим виноград.
74
На зеленой лужайке, в цветах, у ручья
С милой пери и с чашей блаженствую я.
Сколько жить мне дано, до последнего часа
Буду вечно с вином — в этом вера моя.
75
Утром роза раскрыла под ветром бутон,
И запел соловей, в ее прелесть влюблен.
Сядь в тени. Этим розам цвести еще долго,
Когда будет наш горестный прах погребен.
76
Кто всегда недовольный и грустный сидит,
Тот судьбу повергает в смятенье и стыд.
Пей, Хайям, пока чаша твоя не разбилась,
Веселись, пока нежная флейта звучит.
77
Когда вновь соберетесь, друзья, за столом,
Красотою сияйте, блистайте умом.
Когда чаши наполнит вам отрок кудрявый,
Помяните Хайяма веселым стихом.
78
Разбил кувшин с вином ты мой, о Господи,
Нет радости мне ни одной, о Господи.
Пурпурное вино на землю пролито,—
Будь проклят я, ты сам хмельной, о Господи.
79
Тот Гончар, что слепил чаши наших голов,
Превзошел в своем деле любых мастеров.
Над столом бытия опрокинул он чащу
И страстями наполнил ее до краев.
80
Говорят, что ты смертных умеешь прощать,
Не дозволишь грешить и не дашь обнищать.
Если ты воскресишь меня ангелом светлым,
То зачем меня черною книгой стращать?
81
Небосвод! Ты поистине зол и жесток,
Чуть взрастишь, как уж в прах превращаешь цветок,
Если б тучи не влагу, а прах собирали,
Изливался бы с неба кровавый поток.
82
Даже гору напоишь, запляшет она,
Только круглый дурак может жить без вина.
Не раскаюсь, что пью. Нас вино воспитало:
Выпьешь чашу — и вся твоя сущность видна.
83
Я об камень ударил кувшин обливной
И терзаюсь с тех пор своей пьяной виной,
Ибо помню, кувшин прошептал потаенно:
«Пощади! Мы с тобою из глины одной...»
84
Знаю, сущность твоя недоступна уму,
Мои бунт иль покорность тебе ни к чему,
Я, погрязший в грехах, жив одною надеждой —
Милосердный, простишь ты рабу своему.
85
В прах и пыль превратились цари, короли —
Все, кто спрятан в бездонное лоно земли,
Видно, очень хмельным их вином опоили,
Чтоб до Судного дня они встать не смогли.
86
Убеждают рассудок и разум давно:
Чашу чтить позволяют все веры равно.
И неправда, что пить нам Аллах запрещает,
Он сказал: «Майсара», то есть: «Пейте вино».
87
Даже с самой прекрасной из милых подруг
Постарайся расстаться без слез и без мук.
Все пройдет, словно сон, красота скоротечна:
Как ее ни держи, ускользает из рук.
88
Милый юноша, утро блеснуло лучом,
Встань, хрустальные кубки наполни вином.
Этот сладостный миг, что уйдет безвозвратно,
Вновь найти не надейся вовеки потом.
89
Для рубина вина ты — рудник, мой кувшин,
Пиала без вина — лишь сосуд без души.
Видишь: кубок хрустальный вино оживило —
Это слезы и кровь закипают в тиши.
90
Та, что сердце мое утопила в крови —
Каждый день ее, Господи, благослови!—
Снова милость явила, как будто сказала:
«Ты был добр, потому и достоин любви».
91
Да, вино я люблю, но не пьяница я,
Пусть же в чаше останется сила моя.
Лучше вечно пред чашей стоять на коленях,
Но не кланяться низким, как ты, мой судья.
92
Помню, в винный вчера я забрел погребок,
Вижу: пьяный свалился старик на порог.
Я воскликнул: «Творца ты, отец, не стыдишься!»
Он ответил: «Бог милостив, выпьем, сынок!»
93
Я в безумной любви лишь вину поклянусь,
А гулякой меня назовут — ну и пусть!
«Ты откуда идешь,—спросят,—винная бочка?» —
Так я кровью дозы благодатной упьюсь.
94
Лучше скромная доля, чем славы позор,
А пенять на судьбу — это глупость и вздор.
Лучше пьяницей я прослыву в этом мире,
Чем ханжою меня назовет разговор.
95
Чтобы пить иль прикрыть свое бренное тело,
Не позорно порою приняться за дело.
Ну а все остальное не стоит того,
Чтоб о нем еще сердце в заботах болело.
96
Разум чашу целует — она хороша,
Выше всяких похвал эта чаша — душа.
А великий Гончар столь изящную чашу
Лишь создаст -— и уже разбивает спеша.
97
Поскольку с тобой мы не вечные тут,
Скажи, дорогой, пусть вина принесут.
Не золото ты, о красавец беспечный,
Уж если зароют — отрыть не придут.
98
Коль на ярком лугу в блеске вешнего дня
Чашу пери мне даст, красотою пьяня,
Как хотите, о люди, меня назовите,
Если вспомню о рае — пес лучше меня.
99
Я хотел и страстей не сумел побороть:
Над душою царит ненасытная плоть.
Но я верю в великую милость Господню:
После смерти простит мой кости Господь.
100
Травинка каждая, что ныне возросла,
Когда-то волоском красавицы была,
Не мни траву безжалостно, прохожий,—
Из ангельской красы она взошла.
|